В Красноармейске (ДНР) подразделение 68-й отдельной егерской бригады ВСУ добровольно сдалось в плен, сообщив, что командование бросило их в полном окружении, лишив провизии и боеприпасов.
О сдаче украинских военнослужащих российским силам из группировки «Центр» сообщило Министерство обороны России. Бойцы ВСУ, оказавшись в окружении, не смогли больше выдерживать постоянные обстрелы артиллерии и беспилотных летательных аппаратов, а также столкнулись с полным прекращением снабжения.
По данным ведомства, из-за окружения подвоз провизии и боеприпасов не осуществлялся даже дронами. Пленные рассказали, что голодали от четырех до семи дней, питаясь тем, что удавалось найти в подвалах, где они укрывались. Кроме того, в городе ежедневно растет число раненых, однако им невозможно оказать помощь из-за отсутствия медикаментов. Отмечается, что попытки сослуживцев прорваться из окружения не увенчались успехом, и после этого они перестали выходить на связь.
Один из сдавшихся, Геннадий Чернадчук, объяснил свое решение безысходностью.
«К своим обратно не пошел, бросили. Попали в окружение. Кругом лежат трехсотые, двухсотые. Некуда идти. Семь дней без еды. Воды нет, еды нет. БК нету. ‹…› Где приходилось, там прятались. Некуда было деваться, все. В небе летают «птички». Ноги болят, некуда идти. Пошел сдаваться, шел в поле. Встретил ваших. Мы шли напротив. Спросили, куда я иду? Сдаваться. Забрали. Пацаны, иди сдавайтесь. Выжить можно здесь, а иначе никак. Страшно» — рассказал он.
Пленный боец ВСУ Юрий Довганюк также назвал пленение единственным способом сохранить жизнь.
«Взяли в окружение, ну, единственный способ [выжить] был сдаться, потому что страшно. Со всех сторон летит и арта, и «птички» летают. Ну, идти к своим — ну, они не поверят, допустим, что ты вышел. ‹…› По продовольствию не было ничего, да, не скидывали, потому что в окружении как-то, ну, доставки нету. По три дня не жрали, не пили. Ну, находили то, что было там, в соседних блиндажах, в посадках, где что найдем. ‹…› Либо сдаться, либо голодной смертью умереть, либо от мины. Ну, перспектива одна — лечь в землю», — добавил он.
